"Увидеть человека высшей ценностью во всем мире". Почему Нобелевскую премию мира вручили правозащитникам

Нобелевский комитет вручил премию мира белорусскому правозащитнику Алесю Беляцкому, российской правозащитной организации “Мемориал” и правозащитной организации из Украины “Центр гражданских свобод”. 

Историк Андрей Зубов рассказал Настоящему Времени, почему премию решили разделить между находящимися в состоянии войны странами и как выбор комитета премии пал именно на правозащитников.

— Можете ли вы поделиться вашими ощущениями от такого вердикта Нобелевского комитета. Мне кажется, что никто не предполагал, что это будут именно три страны, хотя, в общем, персоны из этих трех стран – Зеленский, Тихановская и Навальный – ранее назывались. Но как вы думаете, почему такой выбор?

— Мне кажется, что этот выбор исключительно правильный. И буквально вчера я в своем фейсбуке написал о том, что новая эпоха – это эпоха персонализма, уважения и защиты прав человека. Эта эпоха началась в самых развитых странах после Второй мировой войны. И она до сих пор подвергается большим испытаниям и в этих странах – вспомним совсем недавний штурм Капитолия – и в других странах. Постсоветские страны не испытали ничего подобного, этого опыта утверждения прав человека после 1945 года. Запад осознал, что трагедия двух мировых войн, трагедия Холокоста, армянского геноцида, – это результат того, что этнический, религиозный и социальный коллективизм довлел над уважением к человеку, над защитой его суверенных и персональных прав. А другие страны мира – коммунистические, многие страны исламского мира – до сих пор этого не осознали. И сейчас мы имеем эту страшную войну в Европе как следствие того, что и в России, и в Беларуси националистические, геополитические, этатистские принципы существенно превосходят уважение к правам человека.

И действительно Нобелевский комитет сделал очень правильный выбор, потому что, конечно, можно было просто прославить, и заслуженно прославить, и Светлану Тихановскую, и Владимира Зеленского. Но тех, кого выбрали объектом премии в Осло, они увидели глубинную точку причины этой войны. Причина этой войны – это фантастическое неуважение к человеку, которое присутствует в авторитарных режимах и России, и Беларуси, и в режиме Китая, и в Иране, и в Северной Корее, и во многих странах постсоветского пространства. И в этом смысле присуждение премии этим трем людям и организациям – Беларуси, Украине и “Мемориалу” в России, который я очень почитаю и в котором участвовал так или иначе многие годы, – я считаю глубинно мудрым шагом. Утверждение тех основополагающих фундаментальных ценностей в странах, которые сейчас горят в огне войны, ценностей, которые смогут эти страны не просто вывести из войны, но и сделать твердыми последователями современных гуманистических ценностей развитого мира.

Поэтому как-то так получилось, что я вчера это предвосхитил своим постом, сам не знаю, почему. Но теперь я понимаю, что это не случайно – это главная суть сегодняшнего момента. Совершить революцию сознания, увидеть человека высшей ценностью во всем мире. Пока эта революция произошла только в развитых странах Дальнего Востока, Европы, Северной Америки, может быть, отчасти в других странах. И этим путем мы должны идти, мы должны следовать в будущее. И Нобелевский комитет самую больную точку нынешнего момента, где столкнулось новое сознание, сознание современного мира и архаично-коллективистское сознание XIX – первой половины XX века, он эту точку – это поле войны России, Украины и Беларуси – выявил и отметил своей колоссальной нравственной поддержкой, которой всегда является любая нобелевская премия, а тем более Нобелевская премия мира.

— Как вы думаете, Нобелевский комитет учитывал, выбирая таких претендентов, историческую близость в прошлом этих трех стран?

— Я думаю, что в первую очередь он руководствовался тем, что три эти страны находятся сейчас в состоянии войны. Беларусь, Россия и Украина находятся сейчас в состоянии войны. Это первое.

Второе. Безусловно, все эти страны – это страны постсоветского пространства. С точки зрения сознания между ними нет принципиальных различий. Многие хотят сказать, что украинцы генетически склонны к демократии, к свободе, а русским и белорусам это несвойственно. Это, конечно, чепуха, это расизм. Все три страны испытали огромное давление коммунистического коллективистского тоталитарного прошлого. Все в нем, к сожалению, участвовали и как жертвы, и как непосредственно деятели, насаждающие этот тоталитарный коллективизм. И все они от него избавляются. И этот огонь войны – это в некотором смысле и знамение того, что без избавления от этого коллективистского прошлого, когда свойственного и Великобритании, и Германии, и Италии, и даже Соединенным Штатам в XIX веке – все это теперь стало глубокой архаикой, все это отвергнуто большинством людей развитого мира. И это должно быть отвергнуто и на постсоветском пространстве, и на всем посткоммунистическом и коммунистическом пространстве, и в странах радикального Ислама тоже.

И в этом смысле, конечно, выбор комитета неслучаен, он совершенно закономерен. Я думаю в глубине души, что это выражает надежду, что эта огромная часть мира постсоветского пространства вскоре начнет путь в другую сторону – в сторону утверждения индивидуальных ценностей человеческого достоинства и прав человека, в том числе права на память, о чем говорит наш русский “Мемориал”.
“Увидеть человека высшей ценностью во всем мире”. Почему Нобелевскую премию мира вручили правозащитникам
#Россия #Украина